– Доброе утречко, Викуш, ты кушать будешь? – поинтересовалась она.
– Да, бабуль, чаю, и я съела бы вчерашнего пирога, – я потянулась, расправляя затекшие мышцы.
– Зачем же вчерашнего, я свеженький испекла. Жду тебя на кухне.
Я заворочалась на кровати, собираясь с силами и мыслями, чтобы встать. Свежий воздух действовал будто снотворное. И вставать совсем не хотелось, но не покушать бабушкиных пирогов было выше моих сил. От мамы ничего подобного не дождешься. Слишком занятая женщина и уж лучше сводит в кафе или закажет еду на дом, чем будет стоять у плиты. Откинув одеяло, я сунула ноги в мягкие тапочки и отправилась в ванную. Почистив перышки и пополоскав ротик, вышла на кухню.
Бабуля хлопотала над плитой.
– Чем сегодня планируешь заниматься? – поинтересовалась она.
– Хочу съездить на речку, – ответила я.
Ленка вчера ко мне забежала только на двадцать минут, и мы договорились, что сегодня пойдем купаться. Оказывается, мать у Ленки хорошо начала прикладываться к бутылке. Новость не из хороших. Я подсчитала, сколько ей примерно лет, и поняла, что где-то около сорока. Вот не даром говорят, что есть кризисы среднего возраста, у Ленкиной матери он и наступил. Пожалеть себя любимую, наплевав на то, что у тебя есть дочь и муж… тот, которой испортил молодость, Ленкин отец. Да и в принципе, сам ребенок ей тоже был не нужен в столь юном возрасте, если бы не родила дочку, то обязательно смогла бы вырваться из деревни и найти богатого мужа. Тьфу, вот тьфу на таких персон. И что, из-за этого нужно бухать? Я негодовала вчера весь вечер после того, как Ленка, вся в расстроенных чувствах, немного поплакала, а потом укатила домой. А я даже не смогла сказать ей успокаивающие напутственные слова, потому что не знала, что говорят в таких ситуациях.
Быстро перекусив очередным творением бабушки, я пошла собираться на речку. Купальник кораллового цвета подчеркивал белизну кожи, но это ненадолго. Пара походов на пляж, и тело приобретет ровный загар.
Сверху просторный сарафан белого цвета. В рюкзак утрамбовала покрывало, чтобы на нем загорать, полотенце, крем для загара, ну, и, пожалуй, все.
Выхожу на кухню, а меня там уже ждет корзина с едой и водой.
– Ба, ну зачем? – вздохнула я.
– За перекусом, – ответила бабуля и чмокнула меня в щеку. – Ты же толком и не завтракала, – она потрепала меня по голове. – Все, Викушка, я буду к вечеру, тетя Маша из соседней деревни меня ждет, так что не шали. Вечером увидимся.
Я стояла с отвисшей челюстью, а бабушка выпорхнула за дверь, и я услышала звук мотора. Выглянула в окно. Обалдеть! Бабуля прикупила себе мотик и даже ничего мне не сказала. Повернув ручку газа, она покатила прочь со двора. Я хмыкнула. Стащила со стола корзину и направилась на выход. А ты, правильно, Вика, езди на велосипеде, крути педали.
До речки мы добрались ближе к часу. Народа на пляже не оказалось, и мы расположились чуть в стороне, где стояло одинокое тоненькое деревце и кидало прозрачную тень на землю.
– Ну, кто вперед? – спросила я и, подскочив с места, бросилась опрометью к берегу, вся подобралась и бомбочкой вошла в воду, оставив после себя кучу брызг. Вынырнув из воды, протерла глаза и закашлялась от неожиданности.
На берегу стоял, расставив ноги, Антон. На его мускулистом теле поблескивали капельки воды. Волосы были зачесаны назад, а голубые глаза прикованы к моему лицу.
Как, как я могла его проглядеть! Ведь на берегу точно никого не было, мы бы с Ленкой увидели его, уж такого-то точно не пропустишь. Мои мысли панически метались в голове.
«Стоп, – успокаивала я себя, пытаясь восстановить дыхание, – а что это я на него так реагирую, мы даже с ним не знакомы. Или…»
Я заработала руками и поплыла подальше от берега, чтобы увеличить расстояние между нами. Может, тогда сердце перестанет стучать так быстро, и я все-таки смогу вспомнить, где видела этого парня. А Ленка, где же она? Я снова обратила взгляд на берег. Оказывается, Ленка мило беседовала с каким-то блондинистым парнем и, хихикая, била его по рукам, когда тот пытался ущипнуть ее за грудь.
Сердце снова застучало так сильно, что даже ребрам стало больно.
«Вика, дыши и успокойся», – уговаривала я себя. А сама уже активно гребла к противоположному берегу, хотелось доплыть, отдышаться и успокоиться. Тихий всплеск донесся до моих ушей, и я оглянулась. На берегу никого, кроме блондина и Ленки. Где Антон?
До моей ноги кто-то дотронулся и, пробежавшись вверх по коже, задержался рукой на груди, а потом показался и сам парень. Хорошо хоть я не начала орать, как больная.
– Ты что меня трогаешь? – вместо приветствия прошипела я.
Вместо ответа он схватил меня за бедра и прижал к своим. Я почувствовала, как упругий бугор упирается мне в пах, и задохнулась от возмущения. Середина реки, до берега как минимум метров двадцать.
– Отпусти, – я активно заработала ногами и одновременно уперлась руками ему в грудь. – Или я сейчас закричу.
Но и тут он мои угрозы оставил без внимания. Отпустив мои бедра, одной рукой прижал меня за талию к себе, а другой зафиксировал затылок и впился в мои губы. Я сначала вырывалась так сильно, как могла, но, когда его язык ворвался ко мне в рот, я потеряла счет времени. Дыхание сбилось от такого напора. А парень не переставал играть с моим языком, соблазняя его, дразня, то сильнее надавливая на небо и поглаживая его, то отступая, чтобы потом вновь продолжить захват. Я даже не заметила, как мои руки уже обняли его за шею, а его руки вместо того, чтобы прижимать к себе, уже во всю исследовали мое тело. И от этих прикосновений кожа начинала гореть, словно ее облили лавой.
«Что я делаю?» – вклинился голос разума.
– Хочу тебя, – оторвавшись от моих губ, грудным голосом проговорил парень.
А я ничего не могла сказать, жар охватил меня, собрался в районе груди и ухнул в низ живота, разлетевшись в разные стороны бабочками. Распахнутыми до невероятных размеров глазами смотрю на Антона и не могу вымолвить ни слова. Он продолжает смотреть мне в глаза, на губах появляется кривая усмешка, и в памяти яркой вспышкой возникает образ Антона из прошлой жизни. Суд. Парень налетает на меня в дверях. Сбитые коленки и черный джип, в который я сажусь. Антон.
– Твою же мать, – не сдерживаю эмоций.
У парня меняется выражение лица. В глазах вспыхивает догадка, и его руки стальным кольцом сжимают мою талию. Его лоб прижимается к моему, губы почти касаются моих.
– Ну, привет, Вика, – хрипловатым голосом говорит он, и мое сердце в груди замедляет бег. – Смотрю, ты нарасхват, – в голосе слышна издевка. – Мне как, записаться в очередь, или сделаешь скидку на то, что осталась должна за костюм?
Я открыла рот в изумлении и замерла. Не верилось в то, что сейчас передо мной тот парень, что год назад был так мил и любезен.
– Ну, так что? Долго тебя просить? – каждое сказанное слово хлестало меня, словно тонкие прутья, и я все никак не могла сообразить, что он этим хочет сказать и куда клонит. На что намекает?
